Б.И. Загуменнов. Выбор Термина

Термин (лат. terminus – «предел, граница») – это слово или сочетание слов, точно обозначающее определенное понятие в науке, технике, теологии и т. д.

Для обоснования выбора буддийского термина на русском языке необходимо (как минимум) учитывать:

1) термин на санскрите, например, авидья, клеша. Следует исходить прежде всего из непосредственного значения санскритского слова-термина: ведь он был выбран в свое время неслучайно. Это не означает, что прямой перевод с санскрита на русский всегда возможен (например, авидья = неведение, незнание), тем не менее совершенно не учитывать этого – неправомерно (как в случае перевода «клеш» «аффектами» или «мешающими эмоциями»);
2) термин на тибетском – соответственно ма.риг.па; ньон.монгс. Без знакомства с санскритом даже у знатоков тибетского возникают типичные неточности и ошибки, связанные, например, с незнанием того, как в тибетском передаются многочисленные санскритские префиксы;
3) переводы термина в английских, немецких и др. текстах: ignorance; afflictions и т. п.;
4) эквиваленты данного термина, употребляемые в русских переводах разными переводчиками: неведение; аффекты и проч.;
5) точность, адекватность, однозначность термина – это его существенные, необходимые признаки;
6) краткость. Если есть краткое слово, то зачем брать длинное?;
7) красоту и оригинальность термина. Эти качества необязательны, но из двух вариантов, равных в остальном, почему бы не выбрать более оригинальный?;
8) благозвучность, отсутствие неприятных словесных ассоциаций;
9) аргументы (автора термина) в пользу выбора данного слова в качестве термина и, соответственно, аргументы против других вариантов перевода;
10) консультации и дискуссии с опытными коллегами по поводу данного выбора.

Зачастую термин невозможно перевести одним словом, но возможно довольно точно передать его двумя словами, соединенными в одно, например «цветоформа» (скр. рупа), или двумя-тремя словами, написанными через дефис. Так непереводимый термин становится переводимым.

Это соединение двух и более слов в одно (т. е. образование сложных слов) имеет, впрочем, давнюю традицию и производится разными способами. Возьмем, например, выражение «предыстория протоиндоариев». Предыстория – это букв. «предварительная (т. е. предшествующая) история», а второе слово состоит даже из трех слов. Аббревиатуры (эсер, нацмен, КПСС) – это один из распространенных способов сведения двух и более слов к одному.

Вообще заметна стихийная тенденция языка к сокращению слов и словосочетаний, в особенности часто применяемых: например, вместо мобильный телефон – мобильник. Это проявление всеобщей тенденции к упрощению элементов любой деятельности, что ведет к большей ее эффективности. Как остроумно замечает К. Д. Ушинский, слова вообще суть сокращения, ведь каждое слово – результат колоссального опыта наблюдений, сравнений и т. д., который и обозначается этим словом, всего одним словом!

Буддийские термины и специальная лексика вообще могут:
– оставаться непереведенными: йога, клеши, лама; если эти термины уже стали привычными, понятными и международными, то, видимо, лучше всего оставлять их без перевода (вопреки распространившейся моде переводить абсолютно все, включая имена собственные, так что вместо Ишвара Кришны, основателя санкхьи, получают Господа Черного);
– быть заимствованными из английских переводов;
– быть переводом на русский язык, т. е. быть чисто русскими словами; здесь существует опасность смешать обыденное значение слова с терминологическим его значением или, наоборот, придать терминологическое значение слову, которое в оригинале (на санскрите) имеет обычное значение, как случилось, например, со словом «атман» при переводе буддийских сутр сто лет назад (атман – это и термин, и просто местоимение).

Какое слово предпочтительнее взять на русском в качестве термина? Здесь, кроме пунктов 5, 6, 7, 8, следует учитывать укорененность этого слова в языке, его распространенность и принятость (т. е. лучше взять слово широко распространенное и принятое). В этом отличие буддийских и вообще религиозных терминов от научных. Научный термин максимально неэмоционален и обычно не имеет «родственников» в нашем языке. Религиозные же термины, поскольку они связаны с религиозной практикой, с духовной жизнью, должны быть словами, глубоко коренящимися в практике языка и психике (абстрактной и конкретной). Тексты с такими терминами будут более эффективными.

Лучше всего, конечно, если терминологический смысл придается обычным словам нашего языка. «По мере возможности изложение следует вести на простом языке, избегая специальных терминов…» (О. Розенберг). К сожалению, именно «по возможности»: ведь часто речь идет о весьма специфических понятиях и реалиях, для которых у нас просто нет слов, так что приходится термины либо оставлять без перевода, либо придумывать новые слова.

Перевод терминов и столпотворение

 «Один из основных источников искажения термина при переводе – это перевод по звучанию, т. е. буквальный перевод. Очень часто переводчику кажется, что он знает то или иное слово, но в то же время представляет себе его неправильно. В этой связи следует напомнить о целом ряде «ложных друзей переводчика», т. е. о словах, происшедших от латинского или греческого слова и имеющих сходное звучание на всех европейских языках, но которые, перейдя в тот или иной язык, совершенно видоизменили свое значение. [Примеры]: original – не всегда «оригинальный», а часто «первоначальный»; control – не всегда «контроль», может быть и борьба с чем-нибудь, например, flood control – «борьба с наводнениями». Elemental – не элементарный, а «стихийный», elements – «стихии». («Вопросы методики преподавания иностранных языков». Изд-во АН СССР. М., 1958. С. 68–78). 

Увы, разнобой в переводе терминов просто ужасающий – множество разных школ и «школ» и даже отдельных переводчиков, из которых каждый гнет в свою сторону. Некоторые доходят до того, что вариант перевода тибетского или санскритского термина считают делом «вкуса переводчика»! Страсть-привязанность к «своему» перевешивает очевидную рациональность и необходимость единства. Увы, переводческий «тоталитаризм» древних тибетцев для нас недостижим. Хотя пытаться надо, и необходимость в каком-то международном органе переводчиков буддийских текстов назрела.

Дополнения

Термины существуют не просто в языке, а в составе определенной терминологии. Если в общем языке (вне данной терминологии) слово может быть многозначным, то, попадая в определенную терминологию, оно приобретает однозначность. Термин не нуждается в контексте, как обычное слово…

Хорошие термины должны быть «отграничены» от полисемии и тем самым от обычных нетерминологических слов, которые как раз по преимуществу многозначны.

Слово, становясь термином, обычно теряет свои прежние лексические связи с синонимами и антонимами.

Чтобы быть хорошим членом терминологии, термин должен быть удобным для образования производных терминов, создающих рациональную и осмысленную семью терминов.

Еще одно качество, существенное для терминов, – их международность. Общность терминологии, даже при разном фонетическом и грамматическом оформлении терминов в каждом отдельном языке, дает предпосылку понимания сути дела при чтении книги по данной специальности, хотя бы и написанной на неизвестном для читателя языке. (По А. Реформатскому.)

«В словарном составе языка различают два основных семантических типа слов: общеупотребительные слова и термины. Они находятся в постоянном и глубоком взаимодействии между собой. Научные термины органически связаны со всем словарным составом языка. Следовательно, смысловая природа терминов понятна лишь в связи с общеупотребительной лексикой языка».

«Ко всякому термину следует подходить не как к обособленной смысловой единице, стоящей вне всякой связи с окружающими его словами, а как к слову, за которым закреплено определенное техническое значение, но которое может изменить свое содержание в зависимости от той отрасли, где этот термин применен. Это и должно быть основным принципом перевода. Надо прежде всего помнить, что новые термины нередко происходят от общеупотребительных слов, которые продолжают существовать в языке наряду с терминами.

В этом случае о термине можно сказать, что он имеет ту же форму и то же звучание, что и слово основного словарного фонда, являясь его омонимом. …образование омонима – это результат постепенного и долгого развития данного слова».

«Один из основных источников искажения термина при переводе – это перевод по звучанию, т. е. буквальный перевод. Очень часто переводчику кажется, что он знает то или иное слово, но в то же время представляет себе его неправильно. В этой связи следует напомнить о целом ряде «ложных друзей переводчика», т. е. о словах, происшедших от латинского или греческого слова и имеющих сходное звучание на всех европейских языках, но которые, перейдя в тот или иной язык, совершенно видоизменили свое значение. [Примеры]: original – не всегда «оригинальный», а часто «первоначальный»; control – не всегда «контроль», может быть и борьба с чем-нибудь, например, flood control – «борьба с наводнениями». Elemental – не элементарный, а «стихийный», elements – «стихии». («Вопросы методики преподавания иностранных языков». Изд-во АН СССР. М., 1958. С. 68–78).

Кстати, Англо-русский и русско-английский словарь «ложных друзей переводчика». М., 1969.

Автор: Б.И. Загуменнов

ВИДЕО ПО ТЕМЕ

Доклад Бориса Ивановича Загуменнова «Перевод восточных текстов. Основные темы», сделанный на Первой всероссийской научно-практической конференции переводчиков буддийских текстов «К русскоязычному буддийскому канону», состоявшейся в Институте востоковедения РАН с 6 по 9 ноября 2018 года.

Видео: Роман Сухоставский
savetibet.ru